Паршивый день... а начинался с такого классного сна...
Поехала я утром сдавать практику... Вся наша кафедра пьет по поводу чьего-то дня рождения. Поэтому есс-но Вильчинскую надо ждать. Жду час. Жду второй. Наконец-то выползает эта зараза. Дышит перегаром и пьяно хихикает. Появилась у меня слабая надежда, что из-за своего веселого состояния она и практику у меня так же весело зачтет. Ха. Меня натянули по самые уши. Зато с душой, с прибаутками, весело. Половину надо перепечатать. Чувствуя себя абсолютно полностью, но очень весело обгаженой, пошла к маме перепечатывать. Трусило меня почему-то нереально. Вернее не почему-то. Мысли меня одолевали с утра невелые. Что ваще в жизни происходит и надо ли мне это... Вильчинская наверное наложилась, но колотило просто жутко.
У мамы на работе атмосфера тоже та еще. Есть там у них одна психическая, у которой по любому поводу сносит крышу и она начинает орать. Вот я попала в тот момент, когда она орала на сисадмина. А мне между прочим надо за Вильчинскую написать в дневнике практики, что она обо мне думает. Сосредоточиться естественно ну никак. Сижу-сижу, не выдерживаю, выползаю в производственный. А у них там очень большой заказ на изготовление флаеров для Ив Роше. Все в бумаге по уши. Примостилась я... Говорю - ниче, если я у вас тут посижу, а то в компьютерном разброд и шатание полное. Таня мне говорит - ниче, а что такое, кого режут? Люда бушует, - говорю. Меня от сочувствия и понимания даже чаем напоили. Кстати, в отделе были посторонние - я и мамина подруга Оксана заехала. Ну разве ж ее это остановит...
Пошла отдала на кафедру отчет и дневник (тьфу-тьфу, чтоб все нормально было хоть с этим)... А мне че-то все хуже и хуже... Возвращаюсь к маме, сижу спокойно пью чай. Вернее не спокойно, а для успокоения. И тут слышу, как эта дрянь орет на мою мать!! Рассказывая ей, чем она должна заниматься. Блиииин.... Слышу, у мамы крышу тоже рвет и она начинает в ответ. Не орать, но очень жестко говорить на повышеных тонах. А та все орет и орет... Я чувствую, как у меня темнеет в глазах... Просто гигантским усилием воли я не сорвалась. Не подошла и не ударила ее. Я встала и очень громко хлопнув дверью вышла. Как потом сказала мама, это ее как-то отрезвило. Люду в смысле. Господи, эту идиотку ничего не останавливает, даже присутствие чужих людей! Ее даже шеф уволить не может, потому что она одинокая мать. Не знаю. кто на нее польстился в свое... Пошла я лечить свои нервы опять в производственный, где меня участливо спрашивали, зачем же я сдержалась и не ударила ее. На что я ответила, что постеснялась
. Допила у них с горем пополам свой чай.
Приехал Патлик. Я хотела зайти в инет-кафе... Дома дневной инет кончился, а у меня почему-то целый день крепнуло желание что-то объяснить.... рассказать... Надо было выплеснуть всю эту тяжесть, которая копилась и копилась...Зашли с Женькой в кафе.... Но желание резко пропало. Захотелось поговорить с Катькой. Поговорила. Стало только хуже. Это она сделала такие выводы или я?.. Пошли с патликом накачиваться пивом по моему предложению. В процессе ко мне подвалил очередной араб. Я с ними уже даже знакомлюсь. Всем назло. Подвалил, когда Патлай отошел. Я ему даже правильный номер дала. С ума схожу. Посидели хорошо. Отправила Катьке с Патликовского телефона несколько смсок. Стало еще хуже. Очень хотелось поехать к Таньке. Пореветь. Сказать, что все мужики казлы. Поэтому с Патликом я после двух бокалов распрощалась, несмотря на то, что он хотел меня с собой на автовокзал взять.
Поехала к Таньке. Оказалось, что она уже не на работе и едет в центр к Саше. Тут я просто посередине метро взяла и расплакалась. Потому что домой мне ехать совсем не хотелось, где мама. А она мне так была нужна... Пришла домой. Заперлась в комнате. Отревелась. Легче не стало. Позвонила Танька и очень испуганным голосом сказала, что зайдет завтра. Думаю это будет первый раз, когда до завтра я не успокоюсь и не буду избегать разговора.
Когда же мне стало легче? Ведь стало... Попыталась описать свой сон по утренним записям для улучшения настроения и не смогла. Стало только хуже. Когда же?... Ведь вечером с мамой на кухне сидели уже вполне мирно и даже весело.... Блин. Неважно. Щас опять хуже. Это мой двенадцатичасовой синдром. Жалко, что не купила инетовскую карточку на завтра.
Вот такая у меня сегодня эмоциональная фигня.
Поехала я утром сдавать практику... Вся наша кафедра пьет по поводу чьего-то дня рождения. Поэтому есс-но Вильчинскую надо ждать. Жду час. Жду второй. Наконец-то выползает эта зараза. Дышит перегаром и пьяно хихикает. Появилась у меня слабая надежда, что из-за своего веселого состояния она и практику у меня так же весело зачтет. Ха. Меня натянули по самые уши. Зато с душой, с прибаутками, весело. Половину надо перепечатать. Чувствуя себя абсолютно полностью, но очень весело обгаженой, пошла к маме перепечатывать. Трусило меня почему-то нереально. Вернее не почему-то. Мысли меня одолевали с утра невелые. Что ваще в жизни происходит и надо ли мне это... Вильчинская наверное наложилась, но колотило просто жутко.
У мамы на работе атмосфера тоже та еще. Есть там у них одна психическая, у которой по любому поводу сносит крышу и она начинает орать. Вот я попала в тот момент, когда она орала на сисадмина. А мне между прочим надо за Вильчинскую написать в дневнике практики, что она обо мне думает. Сосредоточиться естественно ну никак. Сижу-сижу, не выдерживаю, выползаю в производственный. А у них там очень большой заказ на изготовление флаеров для Ив Роше. Все в бумаге по уши. Примостилась я... Говорю - ниче, если я у вас тут посижу, а то в компьютерном разброд и шатание полное. Таня мне говорит - ниче, а что такое, кого режут? Люда бушует, - говорю. Меня от сочувствия и понимания даже чаем напоили. Кстати, в отделе были посторонние - я и мамина подруга Оксана заехала. Ну разве ж ее это остановит...
Пошла отдала на кафедру отчет и дневник (тьфу-тьфу, чтоб все нормально было хоть с этим)... А мне че-то все хуже и хуже... Возвращаюсь к маме, сижу спокойно пью чай. Вернее не спокойно, а для успокоения. И тут слышу, как эта дрянь орет на мою мать!! Рассказывая ей, чем она должна заниматься. Блиииин.... Слышу, у мамы крышу тоже рвет и она начинает в ответ. Не орать, но очень жестко говорить на повышеных тонах. А та все орет и орет... Я чувствую, как у меня темнеет в глазах... Просто гигантским усилием воли я не сорвалась. Не подошла и не ударила ее. Я встала и очень громко хлопнув дверью вышла. Как потом сказала мама, это ее как-то отрезвило. Люду в смысле. Господи, эту идиотку ничего не останавливает, даже присутствие чужих людей! Ее даже шеф уволить не может, потому что она одинокая мать. Не знаю. кто на нее польстился в свое... Пошла я лечить свои нервы опять в производственный, где меня участливо спрашивали, зачем же я сдержалась и не ударила ее. На что я ответила, что постеснялась
. Допила у них с горем пополам свой чай. Приехал Патлик. Я хотела зайти в инет-кафе... Дома дневной инет кончился, а у меня почему-то целый день крепнуло желание что-то объяснить.... рассказать... Надо было выплеснуть всю эту тяжесть, которая копилась и копилась...Зашли с Женькой в кафе.... Но желание резко пропало. Захотелось поговорить с Катькой. Поговорила. Стало только хуже. Это она сделала такие выводы или я?.. Пошли с патликом накачиваться пивом по моему предложению. В процессе ко мне подвалил очередной араб. Я с ними уже даже знакомлюсь. Всем назло. Подвалил, когда Патлай отошел. Я ему даже правильный номер дала. С ума схожу. Посидели хорошо. Отправила Катьке с Патликовского телефона несколько смсок. Стало еще хуже. Очень хотелось поехать к Таньке. Пореветь. Сказать, что все мужики казлы. Поэтому с Патликом я после двух бокалов распрощалась, несмотря на то, что он хотел меня с собой на автовокзал взять.
Поехала к Таньке. Оказалось, что она уже не на работе и едет в центр к Саше. Тут я просто посередине метро взяла и расплакалась. Потому что домой мне ехать совсем не хотелось, где мама. А она мне так была нужна... Пришла домой. Заперлась в комнате. Отревелась. Легче не стало. Позвонила Танька и очень испуганным голосом сказала, что зайдет завтра. Думаю это будет первый раз, когда до завтра я не успокоюсь и не буду избегать разговора.
Когда же мне стало легче? Ведь стало... Попыталась описать свой сон по утренним записям для улучшения настроения и не смогла. Стало только хуже. Когда же?... Ведь вечером с мамой на кухне сидели уже вполне мирно и даже весело.... Блин. Неважно. Щас опять хуже. Это мой двенадцатичасовой синдром. Жалко, что не купила инетовскую карточку на завтра.
Вот такая у меня сегодня эмоциональная фигня.